Незапамятные дни. Дни особого поминовения усопшего

Бухарцев Олег Валентинович, родился 5 мая 1963 года - автор-исполнитель в стиле русского шансона, родился и проживает в Одессе (на Пересыпи).

В 1980 году с отличием окончил среднюю школу, в то же время уже начался печататься в периодических изданиях. А до этого в 1978 году Олег Бухарцев окончил музыкальную школу, играет на гитаре, баяне и фортепьяно. По образованию инженер, окончил ОТИХП. Так же окончил "Поэтическую студию в Куйбышеве (Самара). Издал три книги: "Зарифмованные мысли", "В незапамятные дни" и "Путешествие маленькой Герды" (детская сказка). Член Союза писателей Украины. Лауреат Международного фестиваля шансона "Золотые купола" (июнь 2005 г., город Николаев)

Мадам одесского двора

Одесский двор проснулся сразу и с утра,
Народ выносит табуреты через двери!
Сегодня будут выбирать Мадам Двора!
И все торопятся занять места в партере.
А конкурсантки в этот час
За ширмой в бежевых павлинах
Наводят профиль и анфас –
Ну, как невесты на смотринах!

Ну, как же тут не восхититься?!
Чтоб так нести себя уметь,

А дядя Осик чуть не выпал из окна:
Он так увлекся, что забыл за все на свете!
Ах, как прекрасна в дефиле его жена –
Еще и в розовом махеровом берете.
Поет Утесов и Бернес,
И даже «Мурка» тут, как дома!
И песня каждая, что здесь,
И всем своя, и всем знакома!

Расставят длинные горбатые столы,
И остальное – чтобы выпить и покушать!
И здесь любому без ненужной суеты
Есть, что сказать и, уж конечно, что послушать!
И пусть гудит одесский двор:
Кто победил – не так уж важно!
Хоть пусть немножко будет спор
За тех, кто вышел так отважно.

Мадам Кисляр на полусогнутых идет,
За ней – мадам Бертгольц, а после – тетя Сима!
А Клара Шмулевна немного отстает,
И каждая из них по-своему красива!
Ну, как же здесь не обалдеть?!
Ну, как же здесь не восхититься?!
Чтоб так нести себя уметь,
Поверьте, надо здесь родиться!

Сын Одессы

Я, как мальчишка, каждый раз влюбляюсь
И столько лет тебя к другим ревную!
На красоту взирая неземную,
В твоих глазах тону и отражаюсь!
Я запах тела твоего вдыхаю
И эти руки нежные целую!
И, может быть, взаимностью рискую,
Когда в тебе без спроса я купаюсь!

Припев:
Одесса, поцелуй меня взасос!
Ведь я в тебя душой и телом врос!
Одесса, у тебя я не один!
Одесса, я твой незаконный сын!

И море ластится к тебе своей волною,
И Молдаванка кружевами одевает,
И твои юбки ветер раздувает,
Пытаясь так заигрывать с тобою!
Как часто, глядя на тебя такую,
Я, как пацан, в твоих объятьях забываюсь!
И вновь в тебя в который раз влюбляюсь!
И вновь тебя в который раз ревную!

Припев.

Одесская

Какое море здесь – не выразишь в словах!
И воздух дивный – не опишешь и в стихах!
Тебе, Одесса, вновь пою
Я песню нежную свою!
Чтоб ты встречала лишь безоблачный рассвет!
Чтоб ты жила и размножалась много лет!
Тебе, Одесса, вновь пою!
И за твое здоровье пью!

Припев:
Идет по улице одесский паренек:
Такой, как он, лишь только здесь родиться мог!
Ну, а девчонки – просто «класс»:
И есть такие лишь у нас!

Ты так прекрасна – словно райский уголок!
Ты опьяняешь, будто сказочный цветок!
Тебе, Одесса, вновь пою
Я песню нежную свою!
Я обниму тебя, насколько хватит рук!
Здесь столько преданных друзей! Ну и подруг!
Тебе, Одесса, вновь пою!
И за твое здоровье пью!

Припев.

Об Одессе

Город моей юности, Одесса!
Я вдыхаю запах рук твоих…
И бежит прибой лунною тропой,
Слух лаская, словно нежный стих.
Лестница взлетает прямо к Дюку,
Он давно своим и близким стал!
Чтобы он так жил и не против был,
Руку я б тогда ему пожал.

Припев:
И вновь каштаны, словно в праздничных свечах, роняют цвет!
И вновь бульвар Приморский стелется под ноги столько лет!
И снова я тебя хочу,
Как будто женщину свою,
Хочу нести тебя, Одесса, на руках!

Город снов и нежности, Одесса!
Глаз твоих шальных люблю прищур,
Маяка форпост или Тещин мост,
Или Дерибасовской ажур.
И «Привоз» обилием встречает:
Здесь есть все и даже больше есть!
И придя сюда, скажешь: «Таки да!
Видно собрался весь город здесь!»

Припев.

Город грез и мудрости, Одесса!
Если разлучит нас вдруг судьба,
Где-то далеко очень нелегко
Будет мне, родная, без тебя!
И когда в объятьях ностальгии
Мне тебя так будет не хватать,
Брошу все дела и вернусь тогда,
Чтоб с твоих коленок пыль слизать…

Припев.

Моя Одесса

Я буду воспевать все, что я вижу только здесь!
Сей город нужно славить и хранить!
Нам нужно охранять его красу, покой и честь!
А проще – очень преданно любить!
Наш чудный город очень хочет жить!
И мы должны его боготворить!
И чаще так душевно говорить:
Моя Одесса!

Припев:
Моя Одесса – ты благостный рай на земле!
Моя Одесса – ты праздничный торт на столе!
Моя Одесса – чарующий, нежный цветок!
Тебя, видно, создал сам Бог!
Моя Одесса – упавшая с неба звезда!
Моя Одесса – ты здесь навека, навсегда!
Моя Одесса – судьбы неразрывная нить!
Здесь нужно родиться и жить!

Ты столько здесь и стольких на веку пережила.
Тебя не спутать с городом другим!
И все же сохранить себя одной такой смогла,
Так много встретив разных лет и зим!
Мы любим так прищуренный твой взгляд!
И шутки, что остры и все впопад!
Здесь каждый говорит – и стар, и млад:
Моя Одесса!

Припев.

Телефоны в Одессе: +38-067-7646508, 7646508

ОЛЕГ БУХАРЦЕВ

«В НЕЗАПАМЯТНЫЕ ДНИ…»
(ироничная сказка в стихах и

лицах для чтения и лицедейства)

Действующие лица:
Рассказчик

Лягушка

Царевна (она же Лягушка)

Иван (младший сын)

Старший сын

Средний сын

Старшая невестка

Средняя невестка

Старуха

Вампир

и многие другие…

Рассказчик:
«Много разных сказок есть -

Всех не вспомнить и не счесть;

Отражается в них весь.
Много страшных и смешных,

Моложавых и седых;

Я ж сейчас, бичуя рифмы,

Расскажу одну из них...
...В незапамятные дни -

Скрыты временем они -

Жил и правил царь-владыка

В окружении родни.
И у этого царя , -

Он не тратил время зря, -

Было три законных сына,

О других не говоря.
Двое первых - те в отца

И с затылка, и с лица -

Будто кто-то Буратино

Не доделал до конца.
Третий просто был дурак.

И народ подумал так:

Видно, царь в своей работе

Допустил какой-то брак.
Как-то утром иль в обед

Царь проснулся всем во вред

И решил затеять пакость,

Но не делать лишних бед.
Встал с кровати, походил,

Традесканцию полил

И извилину прямую

В голове в спираль скрутил.
Долго мыслил: как тут быть

И куда направить прыть?

И надумал первым делом

Сыновей своих женить!
Всех троих к себе зовет –

Полный вражеских забот -

И, наивно улыбаясь,

Разговор такой ведет». -
Царь:
«Любо глазу и душе!

Топ-модели! Ну – вообще!

Негде даже ставить пробы –

Будто яйца Фаберже!
Я подумал, оценил,

Пораскинул и решил:

Я женю вас, детки, чтобы

Сбить ваш глупый, юный пыл!
Что ж так вылезли зрачки -

Не поместятся в очки?

Хватит брать над женским полом

Незаконные очки!
Покажите лучше класс

Эти местные изделья –

Издевательский обман.
Невозможно их курить:

Начинают лишь смердить!

Ожидаемого кайфа

Невозможно получить».
Царь:
«Успокойся, мальчик-план!

Подарю тебе кальян!

(От природа отдохнула!)

А тебе чего, Иван?»
Иван:
«Мне – мобильный телефон!

Чтоб сигналом был музон

«Руки вверх»! Или Сердючка!

Ну, а круче – чтоб Кобзон!»
Царь:
«Так скажу вам, удальцы,

Переросшие юнцы!

Нужно брать вас, толстомордых,

Очень срочно под уздцы!
Каждый – только о себе!

Гимн раскатанной губе!

Как пупы Земли! Точнее…

Эти… пирсинги в пупе!
Посему, сыны, берем

По стреле с лихим пером

И охотничьему луку!

А зачем – скажу потом!»
Рассказчик:
«Все выходят на крыльцо;

А у каждого лицо

Безнадежно и уныло,

Как разбитое яйцо.
Только царь один и рад,

С сыновей не сводит взгляд,

Речи сладкие, как будто

Только скушал мармелад».
Царь:
«Я пока еще живой

И на выдумки смешной:

Объясню процесс знакомства

Для чего пошел в вояж.
У купеческих ворот

Наконец закрыл я рот:

Ведь сюда пускал стрелу я -

Ни куда-нибудь в народ!
Дочь купца была худа,

Как Курильская гряда;

У нее по виду тела

Год, как кончилась еда.
Я, ее увидев, враз

Положил усталый глаз

На то тело, что хотело,

Как прожженный ловелас.
И она сдвигает бровь, -

Аж вскипает в жилах кровь;

В общем, молча согласились

На взаимную любовь».
Рассказчик:
«А купец всех больше рад,

Все икает невпопад,

Все платочком вытирает

Свой раскормленный фасад.
Разговор недолгим был,

И купец, не тратя сил,

Заскучавшую в девицах

Дочь себе на радость сбыл…
…Третий сын Иван-дурак

Влез в болото по колено

И не вылезет никак!
Он стрелу свою пустил

От души что было сил:

Так старался, что два раза

Чуть язык не прикусил.
Долго он стрелу искал

Среди поля, среди скал;

В промежутках между этим,

Втихаря, слезу пускал.
И зашел в дремучий лес,

Что от страха чуть не вспомнил

Про забытый энурез.
Лишь сковал его испуг,

Он к болоту вышел вдруг;

Как свою стрелу увидел -

Чуть не выпрыгнул из брюк.
Только шаг Иван ступил,

Ноги сразу ввязли в ил;

Он и дергался, и прыгал,

Даже пьявок материл.
Разозлился... Вдруг глядит:

Со стрелой его сидит

Лупоглазая лягушка

И зрачком его сверлит.
Вся зеленая, в траве,

На загривке пьявки две

И корона золотая

На плешивой голове.
Бедный Ваня обалдел,

Так в болото сам и сел,

Но, не видя криминала,

Сразу как-то осмелел».
Иван:
«Эй, зеленая, верни

Мне стрелу. И отгони

От меня противных пьявок -

Ведь кусаются они!
Мне стоять тут не резон

И душе нести урон;

Мне искать невесту нужно:

На невест сейчас сезон!»
Рассказчик:
«А лягушка не молчит

И без всяческих обид,

Хоть немного шепелявя,

Но понятно говорит». -
Лягушка:
«Ваня, суженый ты мой,

Ты глаза свои промой -

Ведь меня стрела сыскала -

Значит, век нам быть с тобой.
Заверни меня в платок

И сними свой нервный шок:

И вылазь ты из болота -

До трусов уже ж промок!
Стану я твоей женой

Озорной и заводной;

Ничего, что я имею

Недостаток небольшой».
Иван:
«Ты, конечно, всем взяла -

И забавна, и мила!…

Но забыла, что недавно

Головастиком была!
Не возьму я в толк совсем

(Может, думаю не тем?):

Как ты видишь в перспективе

Наш безоблачный тандем?
Если б я такой же был,

То, конечно б, не бузил

Однозначно зачастил!
Но пойми ты, наконец:

Не позволит мне отец,

Чтоб при всем честном народе -

С земноводным под венец!»
Лягушка:
«Ты наивный, как Муму...

Я тебе, как своему,

Тайну страшную раскрою,

Чтоб прочистилось в уму.
Ну, а ты уж сам решишь

И душой не покривишь,

Что иметь - жену такую

Или, скажем, голый шиш!
…Хочешь верь, а хочешь - нет:

Рождена была на свет

Я царевной. Если честно, -

То на свете краше нет!
Не кривись, я ж не всегда

Грязь гоняла у пруда;

Просто к нам Кощей Бессмертный

Вдруг нагрянул, как беда.
Приглянулась я ему -

Тут и я его пойму:

Стал бесстыдник примеряться

К организму моему.
Я его душевный пыл

Охладила, он остыл,

Превратил меня в лягушку

И в болото посадил.
Но уж скоро срок пройдет,

Заклинание сойдет,

И лягушечья одежда,

Несомненно, пропадет.
А пока, любимый мой,

Ты меня слегка помой,

Заверни в платочек белый

И неси к себе домой».
Рассказчик:
«А тем часом царь-отец

Сыновей ждал во дворец:

Приказал найти в чулане

Даже мерку для колец.
Сел на лавку у крыльца

Попытался сделать умным

Выражение лица.
Почему-то не сумел,

Хоть старался и кряхтел.

Глядь - идут уже с «охоты»

Сыновья в родной удел.
Двое первых - при своих:

Их добыча вся при них;

И в кильватер им вписался

Самый младший из троих.
Попой царственный порог

Поелозил. Марш-бросок

Совершил сынам навстречу

И такую речь изрек». –
Царь:
«Осмотрел я всех невест…

Ставить нолик или крест?

(Ивану) Ну, а это, понимаю,

Твой сыновий мне протест?!»
Рассказчик:
«Ваню в сторону отвел,

Монолог такой повел,

Чтоб и сына успокоить,

И не вышло, как прикол». -
Царь:
«Ты, Иван, конечно, хват,

Не грусти, сынок, о том, что

Стрельнул сдуру наугад.
Ты на этих посмотри:

Их хоть мой и с мылом три -

До твоей, как тьме глубокой,

Им до утренней зари!
Вот кому есть что скрывать!

(И куда глядела мать!)

Вообще, как эти лица

Можно лицами назвать?!
А фигуру каждой взять:

Не невестка - это ж зять!

На турниры «Миссис-Мира»

Их не будем посылать!
А твоя - пусть зелена!

(Может, молода она?)

Может, в детстве чем болела?

Разве ж в том ее вина?
Сын, у нас ведь не нацизм .

И отбрось ты свой расизм -

Может, там, в ее болоте,

Был какой-то катаклизм?!»
Рассказчик:
«Тут Иван все рассказал:

То, что в дом царевну взял,

Как Кощей ее, зараза,

Психанув, заколдовал.
Пораскинул царь умом

И решил, что дело в том,

Что с фабричным браком стрелы,

А сыны тут ни при чем.
Царь на всех монокль навел,

Изменений не нашел

И охотников с добычей

Пригласить хотел за стол.
Но подумал: «Погоди,

Девки молоды, поди?!

Раньше свадьбы могут сдаться,

Хоть во все глаза блюди.
Надо хоть их расписать,

Ведь потом, что так и было,

Будет трудно доказать».
Царь:
«Братцы, я - интеллигент;

В сей критический момент

Уследить за вами сложно

Будет мне - ведь я не мент.
Порешим таким путем:

Мы в придворный ЗАГС пойдем,

Где и родственное право

Друг на друга обретем.
Эта родственная связь

Никому не даст упасть

Перед всем честным народом

Симпатичной мордой в грязь!»
Рассказчик:
«Слов таких поток излив,

Царь склонился, как курсив,

И рванул скорее к ЗАГСу:

С двух до трех там перерыв.
Все - за ним. И через час

(Дай Бог - не в последний раз)

Узаконенные семьи

Из себя извергнул ЗАГС.
Всей гурьбой пошли за стол.

Даже Ваня отошел! -

Хоть и все госучрежденье

Он до коликов довел.
…За столом, слегка поддав

И от этого устав,

Начал царь весьма заметно

Проявлять свой вредный нрав.
Громко, нехотя, икнув,

Рукавом в икру макнув,

Разродился он тирадой,

В ней такой сюжет загнув». -
Царь:
«Я для вас и царь, и бог, -

Всех бы мог - в бараний рог,

А терплю все это дело,

Как простой индийский йог!
В общем так , на первый взгляд,

Хоть, конечно, я и рад!…

Вид моих сынов избранниц

Тянет на минорный лад...
Скоро свадьбы, а потом

Будем жить одним гуртом, -

Нам же каждую всучили

Будто, как мешок с котом.
Чтоб узнать, кто дышит чем!…

Как с руками и со всем,

Я своим невесткам конкурс

Объявляю без проблем.
Ту, кто сможет победить,

С мужем здесь оставлю жить;

Остальных - в село глухое

Для страны коров доить!
Жалко всех до горьких слез;

Но вдыхать, как запах роз,

Проигравшим то, чем пахнет

Первосортнейший навоз!
И хочу предупредить:

Все не смогут победить;

Как сказал один датчанин:

Тут уж «Быть или не быть!»
…Завтра каждая, к утру -

Только зенки я протру -

Фаршированную рыбу

Принесет пусть ко двору.
Это первый тур для вас ;

И скажу без лишних фраз:

Рыба в данном исполненьи -

Как ступенька на Парнас».
Рассказчик:
«Царь свою закончил речь,

Предложил слегка обтечь

От нее своим невесткам

И пошел к себе прилечь.
Вмиг ушла невесток прыть:

Им не то, чтобы сварить -

«Фар-ши-ро-ван-на-я ры-ба!» -

Даже трудно говорить!»
Средняя невестка:
«Ну, папашка учудил...

Молодец! (Чтоб он так жил!...)

Интересно: сам придумал

Или кто его подбил?
Как готовить эту снедь,

Чтоб к утру еще успеть?

Как по мне, то, однозначно,

Легче тенором запеть!»
Старшая невестка:
«У меня есть мысль одна,

Может нам помочь она:

Ведь поваренная книга

Мне в приданое дана.
В ней рецептов и не счесть,

Там такие вещи есть -

Не захочешь даже видеть

Эту дрянь, не то, чтоб есть!»
Рассказчик:
«Старший сын так и застыл,

Даже пот его пробил:

Он к приданому такому

Не готов, как видно, был.
Но, смекнув, подумал тут:

От добра добра не ждут;

Может быть, за тех (что книгу!)

И брошюру не дадут.
...Время близилось к ночи:

Две невестки у печи

Суетились... Запах - будто

Из портянок варят щи.
Дым клубится, как туман:

Всех тошнит! В мозгах дурман!…

Посему постановили,

Потерял бы четкость речи:

Не лягушка, а «Плейбой»!
Дева дивной красоты!

Эталон мужской мечты!

Ваня б очень удивился,

Что он с нею был на «ты».
…Губы, словно лепестки...

Брови, будто колоски...

В довершение картины -

Вообще вразлет соски.
Приняв свой нормальный вид,

Оценив, как муж храпит,

Настает час, когда останки почившего предаются земле, где будут покоиться до конца времен и всеобщего воскресения. Но любовь матери Церкви к своему чаду, ушедшему из этой жизни, не иссякает. В известные дни она совершает моления об умершем и приносит бескровную жертву о упокоении его. Особые дни поминовений - третий, девятый и сороковой (при этом день кончины считается первым). Поминовение в эти дни освящено древним церковным обычаем. Оно согласуется с учением Церкви о состоянии души за гробом.

Первые два дня душа преставившегося еще находится на земле, проходя вместе с сопровождающим ее Ангелом по тем местам, которые притягивают ее воспоминаниями земных радостей и горестей, злых и добрых дел. Душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором положено тело, и таким образом проводит два дня как птица, ищущая себе гнезда. Добродетельная же душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Господь повелевает душе вознестись на небеса для поклонения Ему - Богу всяческих. Весьма своевременно поэтому церковное поминовение души, представшей пред лицем Правосудного.

Девятый день. Поминовение умершего в этот день бывает в честь девяти чинов ангельских, которые, как слуги Царя Небесного и предстатели к Нему за нас, ходатайствуют о помиловании преставившегося.

После третьего дня душа в сопровождении Ангела заходит в райские обители и созерцает их несказанную красоту. В таком состоянии она пребывает шесть дней. На это время душа забывает скорбь, которую чувствовала, находясь в теле и после выхода из него. Но если она виновна в грехах, то при виде наслаждения святых она начинает скорбеть и укорять себя: «Увы мне! Сколько я осуетилась в этом мире! Я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу, как должно, дабы и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!» В девятый день Господь повелевает Ангелам опять представить душу к Нему на поклонение. Со страхом и трепетом предстоит душа пред престолом Всевышнего. Но и в это время святая Церковь опять молится за усопшего, прося милосердного Судию о водворении со святыми души своего чада.

Сороковой день. Сорокадневный период весьма знаменателен в истории и предании Церкви как время, необходимое для приуготовления, для принятия особого Божественного дара благодатной помощи Отца Небесного. Пророк Моисей удостоился беседовать с Богом на горе Синай и получить от Него скрижали закона лишь после сорокадневного поста. Израильтяне достигли земли обетованной после сорокалетнего странствия. Сам Господь наш Иисус Христос вознесся на небо на сороковой день по воскресении Своем. Принимая все это за основание, Церковь установила совершать поминовение в сороковой день после смерти, чтобы душа преставившегося взошла на святую гору Небесного Синая, удостоилась лицезрения Божия, достигла обетованного ей блаженства и водворилась в небесных селениях с праведными.

После вторичного поклонения Господу Ангелы отводят душу в ад, и она созерцает жестокие муки нераскаявшихся грешников. В сороковой же день душа в третий раз возносится на поклонение Богу, и тогда решается ее участь - по земным делам ей назначается место пребывания до Страшного суда. Потому так благовременны церковные молитвы и поминовения в этот день. Ими заглаживаются грехи умершего и испрашивается душе его водворение в раю со святыми.

Годовщина. Церковь совершает поминовение усопших в годовщину их смерти. Основание этого установления очевидно. Известно, что самым большим литургическим циклом является годовой круг, по прошествии которого вновь повторяются все неподвижные праздники. Годовщина смерти близкого человека всегда отмечается хотя бы сердечным поминовением его любящими родными и друзьями. Для православного верующего - это день рождения для новой, вечной жизни.

ВСЕЛЕНСКИЕ ПАНИХИДЫ (РОДИТЕЛЬСКИЕ СУББОТЫ)

Кроме этих дней Церковь установила особенные дни для торжественного, всеобщего, вселенского поминовения всех от века преставившихся отцов и братий по вере, сподобившихся христианской кончины, равно и тех, которые, быв застигнутыми внезапной смертью, не были напутствованы в загробную жизнь молитвами Церкви. Совершаемые при этом панихиды, указанные уставом Вселенской Церкви, называются вселенскими, а дни, в которые совершается поминовение, - вселенскими родительскими субботами. В кругу богослужебного года такими днями общего поминовения являются:

Суббота мясопустная. Посвящая Неделю мясопустную преднапоминанию последнего Страшного суда Христова, Церковь, ввиду этого суда, установила ходатайствовать не только за живых членов своих, но и за всех, от века умерших, во благочестии поживших, всех родов, званий и состояний, особенно же за скончавшихся внезапной смертью, и молит Господа о помиловании их. Торжественное всецерковное поминовение усопших в эту субботу (а также в Троицкую субботу) приносит великую пользу и помощь умершим отцам и братиям нашим и вместе с тем служит выражением полноты церковной жизни, которой мы живем. Ибо спасение возможно только в Церкви - сообществе верующих, членами которого являются не только живущие, но и все умершие в вере. И общение с ними чрез молитву, молитвенное их поминовение и есть выражение нашего общего единства в Церкви Христовой.

Суббота Троицкая. Поминовение всех умерших благочестивых христиан установлено в субботу перед Пятидесятницей ввиду того, что событием сошествия Святого Духа завершилось домостроительство спасения человека, а в этом спасении участвуют и усопшие. Поэтому Церковь, воссылая в Пятидесятницу молитвы об оживотворении Духом Святым всех живущих, просит в самый день праздника, чтобы и для усопших благодать всесвятого и всеосвящающего Духа Утешителя, которой они сподобились еще при жизни, была источником блаженства, так как Святым Духом «всяка душа живится». Поэтому канун праздника, субботу, Церковь посвящает поминовению усопших, молитве о них. Святой Василий Великий, составивший умилительные молитвы вечерни Пятидесятницы, говорит в них, что Господь наипаче в этот день благоволит принимать молитвы об умерших и даже о «иже во аде держимых».

Родительские субботы 2-й, 3-й и 4-й седмиц святой Четыредесятницы. Во святую Четыредесятницу - дни Великого поста, подвига духовного, подвига покаяния и благотворения ближним - Церковь призывает верующих быть в теснейшем союзе христианской любви и мира не только с живыми, но и с умершими, совершать в назначенные дни молитвенные поминовения отшедших от настоящей жизни. Кроме того, субботы этих седмиц назначены Церковью для поминовения усопших еще и по той причине, что в седмичные дни Великого поста заупокойных поминовений не совершается (сюда относятся заупокойные ектении, литии, панихиды, поминовения 3-го, 9-го и 40-го дня по смерти, сорокоусты), так как ежедневно не бывает полной литургии, с совершением которой связано поминовение усопших. Чтобы не лишить умерших спасительного предстательства Церкви в дни святой Четыредесят-ницы, и выделены указанные субботы.

Радоница. Основанием общего поминовения умерших, которое совершается во вторник после Фоминой недели (воскресенья), служит, с одной стороны, воспоминание о сошествии Иисуса Христа во ад и победе Его над смертью, соединяемое с Фоминым воскресеньем, с другой - разрешение церковным уставом совершать обычное поминовение усопших после Страстной и Светлой седмиц, начиная с Фомина понедельника. В этот день верующие приходят на могилы своих родных и близких с радостной вестью о Воскресении Христовом. Отсюда и самый день поминовения называется Радоницей (или Радуницей).

К сожалению, в советское время установился обычай посещать кладбища не на Радоницу, а в первый день Пасхи. Для верующего человека естественно посещать могилки своих близких после усердной молитвы о их упокоении в храме - после отслуженной в церкви панихиды. Во время же Пасхальной недели панихид не бывает, ибо Пасха - это всеобъемлющая радость для верующих в Воскресение Спасителя нашего Господа Иисуса Христа. Поэтому в течение всей Пасхальной недели не произносятся заупокойные ектении (хотя совершается обычное поминовение на проскомидии), не служатся панихиды.

ЦЕРКОВНЫЕ ЗАУПОКОЙНЫЕ СЛУЖБЫ

Поминать усопшего в Церкви нужно как можно чаще, не только в означенные особые дни поминовения, но и в любой другой день. Главное моление о упокоении усопших православных христиан Церковь совершает на Божественной литургии, принося за них бескровную жертву Богу. Для этого следует перед началом литургии (или накануне вечером) подать в церкви записки с их именами (вписывать можно только крещеных православных). На проскомидии из просфор будут вынуты частицы за их упокоение, которые в конце литургии будут опущены в святую чашу и омыты Кровью Сына Божия. Будем помнить, что это наибольшее благо, которое мы можем оказать тем, кто нам дорог. Вот как говорится о поминовении на литургии в Послании восточных Патриархов: «Мы веруем, что души людей, впавших в смертные грехи и при смерти не отчаявшихся, но покаявшихся еще до разлучения с настоящей жизнью, только не успевших принести никаких плодов покаяния (такими плодами могли быть их молитвы, слезы, коленопреклонения при молитвенных бдениях, сокрушение, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним), – души таких людей нисходят в ад и терпят за учиненные ими грехи наказания, не лишаясь, впрочем, надежды на облегчение. Облегчение же они получают по бесконечной благости Божией через молитвы священников и благотворения, совершаемые за умерших, а особенно силою бескровной жертвы, которую, в частности, приносит священнослужитель для каждого христианина за его близких, и вообще за всех повседневно приносит Кафолическая и Апостольская Церковь».

Вверху записки обычно помещают восьмиконечный православный крест. Затем указывается вид поминовения - «О упокоении», после чего крупным, разборчивым почерком пишутся имена поминаемых в родительном падеже (отвечать на вопрос «кого?»), причем первыми упоминаются священнослужители и монашествующие с указанием сана и степени монашества (например, митрополита Иоанна, схиигумена Саввы, протоиерея Александра, монахини Рахили, Андрея, Нины).

Все имена должны быть даны в церковном написании (например, Татианы, Алексия) и полностью (Михаила, Любови, а не Миши, Любы).

Количество имен в записке не имеет значения; надо только учесть, что не очень длинные записки священник имеет возможность прочитать внимательнее. Поэтому лучше подать несколько записок, если хочешь помянуть многих своих близких.

Подавая записки, прихожанин вносит пожертвование на нужды монастыря или храма. Во избежание смущений следует помнить, что различие в ценах (заказные или простые записки) отражает лишь разницу в сумме пожертвования. Не стоит смущаться также, если вы не услышали упоминания имен ваших родственников на ектении. Как было сказано выше, главное поминовение происходит на проскомидии при вынимании частиц из просфор. Во время же заупокойной ектении можно достать свой помянник и помолиться о близких. Молитва будет действеннее, если поминающий сам в тот день причастится Тела и Крови Христовой.

После литургии можно отслужить панихиду. Панихида служится перед кануном - особым столиком с изображением распятия и рядами подсвечников. Здесь же можно оставить приношение на нужды храма в память об усопших близких.

Весьма важно после кончины заказать в храме сорокоуст - непрестанное поминовение за литургией в течение сорока дней. По его окончании сорокоуст можно заказать вновь. Существуют и длительные сроки поминовения - полгода, год. Некоторые монастыри принимают записки на вечное (пока стоит обитель) поминовение или на поминовение во время чтения Псалтири (таков древний православный обычай). Чем в большем количестве храмов будет возноситься молитва, тем лучше для нашего ближнего!

Весьма полезно в памятные дни усопшего жертвовать на церковь, подавать милостыню нищим с просьбой молиться о нем. На канун можно приносить жертвуемую снедь. Нельзя лишь приносить на канун мясную пищу и спиртное (кроме церковного вина). Самый простой вид жертвы за усопшего - свеча, которая ставится о его упокоении.

Понимая, что самое большее, что мы можем сделать для наших усопших близких - это подать записку о поминовении на литургии, не стоит забывать молиться о них дома и совершать дела милосердия.

ПОМИНОВЕНИЕ УСОПШЕГО НА ДОМАШНЕЙ МОЛИТВЕ

Молитва за усопших - это наша главная и неоценимая помощь отшедшим в мир иной. Покойник не нуждается, по большому счету, ни в гробе, ни в могильном памятнике, ни тем более в поминальном столе - все это есть лишь дань традициям, пусть и весьма благочестивым. Но вечно живая душа умершего испытывает великую потребность в постоянной молитве, ибо не может сама творить добрых дел, которыми была бы в состоянии умилостивить Господа. Домашняя молитва за близких, в том числе и умерших, - долг всякого православного. Святитель Филарет, митрополит Московский, так говорит о молитве за усопших: «Если всепроницательная Премудрость Божия не возбраняет молиться за умерших, не значит ли это, что еще позволено бросить веревку, хотя не всегда достаточно надежную, но иногда, а может быть и часто, спасительную для душ, отпавших от берега временной жизни, но не достигших вечного пристанища? Спасительную для тех душ, которые колеблются над бездной между телесной смертью и последним судом Христовым, то поднимаясь верой, то погружаясь делами, недостойными ее, то возвышаясь благодатью, то низводясь останками поврежденной природы, то возносясь Божественным желанием, то запутываясь в грубой, еще не совсем совлеченной одежде земных помышлений...»

Домашнее молитвенное поминовение усопшего христианина весьма многообразно. Особенно усердно следует молиться об умершем в первые сорок дней после его кончины. Как уже было указано в разделе «Чтение Псалтири по усопшим», в этот период очень полезно читать о почившем Псалтирь, хотя бы по одной кафизме в день. Можно так-же рекомендовать чтение акафиста о упокоении усопших. Вообще, Церковь заповедует нам каждый день молиться об усопших родителях, сродниках, знаемых и благодетелях. Для этого в число ежедневных утренних молитв включена следующая краткая молитва:

Молитва о усопших

Упокой, Господи, души усопших раб Твоих: родителей моих, сродников, благодетелей (имена их) , и всех православных христиан, и прости им вся согрешения вольная и невольная, и даруй им Царствие Небесное.

Имена удобнее прочитывать по помяннику - небольшой книжечке, где записываются имена живых и усопших сродников. Существует благочестивый обычай вести семейные помянники, прочитывая которые православные люди поминают поименно многие поколения своих усопших предков.

ПОМИНАЛЬНАЯ ТРАПЕЗА

Благочестивый обычай за трапезой поминать умерших известен очень давно. Но, к сожалению, многие поминки превращаются в повод для родственников собраться вместе, обсудить новости, вкусно поесть, тогда как православные христиане и за поминальным столом должны молиться об усопших.

Перед трапезой следует совершить литию - краткий чин панихиды, который может быть совершен мирянином. В крайнем случае нужно хотя бы прочитать 90-й псалом и молитву «Отче наш». Первым блюдом, которое вкушается на поминках, является кутья (к€оливо). Это отваренные зерна крупы (пшеницы или риса) с медом и изюмом. Зерна служат символом воскресения, а мед - сладости, которой наслаждаются праведники в Царстве Божием. По уставу, кутья должна освящаться особым чином во время панихиды; если нет такой возможности, надо окропить ее святой водой.

Естественно желание хозяев повкуснее угостить всех, кто пришел на поминки. Но нужно соблюдать посты, установленные Церковью, и вкушать разрешенную еду: в среду, пятницу, в длительные посты - не есть скоромного. Если память усопшего бывает в будний день Великого поста, то поминки переносятся на ближайшую перед этим субботу или воскресенье.

От вина, тем более от водки, на поминальной трапезе необходимо воздержаться! Вином усопших не поминают! Вино - символ земной радости, а поминки - повод для усиленной молитвы о человеке, который может тяжко страдать в загробной жизни. Не следует пить спиртного, даже если сам умерший любил выпить. Известно, что «пьяные» поминки часто превращаются в безобразное сборище, на котором о покойном попросту забывают. За столом нужно вспоминать усопшего, его добрые качества и дела (отсюда и название - поминки). Обычай оставлять за столом рюмку с водкой и кусок хлеба «для усопшего» является пережитком язычества и не должен соблюдаться в православных семьях.

Напротив, существуют благочестивые обычаи, достойные подражания. Во многих православных семьях первыми за поминальный стол усаживаются нищие и убогие, дети и старушки. Им же можно раздать одежду и вещи усопшего. Православные люди могут рассказать о многочисленных случаях удостоверения из загробного мира о великой помощи усопшим вследствие творения милостыни их родственниками. Более того, многих людей потеря близких побуждает сделать первый шаг к Богу, начать жить жизнью православного христианина.

Так, один ныне здравствующий архимандрит рассказывает следующий случай из своей пастырской практики.

«Было это в тяжелые послевоенные годы. Приходит ко мне, настоятелю деревенского храма, заплаканная от горя мать, у которой утонул ее восьмилетний сынишка Миша. И говорит она, что Миша приснился ей и жаловался на холод - был он совсем без одежды. Говорю ей: "А осталась ли какая его одежда?" - "Да, конечно". - "Раздай-ка ее друзьям Мишиным, наверняка им пригодится".

Через несколько дней она говорит мне, что опять видела Мишу во сне: он был одет как раз в ту одежду, которая была отдана его друзьям. Поблагодарил он, но теперь пожаловался на голод. Посоветовал я сделать для деревенских детишек - друзей и знакомых Миши - поминальную трапезу. Как ни трудно в тяжелое время, но что не сделаешь для любимого сынишки! И женщина, чем могла, угостила детей.

В третий раз пришла она. Очень меня благодарила: "Миша во сне говорил, что теперь ему и тепло и сытно, только моих молитв не хватает". Научил я ее молитвам, посоветовал не оставлять и на будущее дела милосердия. Стала она ревностной прихожанкой, всегда готовой откликнуться на просьбы о помощи, по мере сил и возможностей помогала сиротам, нищим и убогим».